ЮРИЙ АЛЬБЕРТ: АВТОПОРТРЕТЫ С ЗАВЯЗАННЫМИ ГЛАЗАМИ

Однажды Юрий Альберт уже завязывал глаза—только не себе, а посетителям музея. Участникам его «Экскурсии с завязанными глазами», спотыкающимся и напрягающим слух, штатный экскурсовод Государственной Третьяковской галереи не показывал, а рассказывал шедевры русского искусства. Перформанс, который Альберт провел в 2002 году, отчаянно напоминает эпизод апреля 1942 года, описанный сотрудником Эрмитажа П. Ф. Губчевским. Прибывшие из Сибири в блокадный Ленинград курсанты, которые помогли перетащить обессилевшим работникам музейную мебель в безопасное место, слушали экскурсию благодарного Губчевского, водившего их по безлюдным залам музея, с поправкой на то, что картин они видеть не могли. Те были эвакуированы, и на стенах пустовали рамы, будоража воображение и подчеркивая наготу стен.

В сущности, отсутствие зрения и отсутствие картины—одно и то же. В обоих случаях непосредственное зрительное восприятие предмета замещается чьим-то рассказом. И дело даже не в том, что есть языки, взаимно непереводимые по определению (и вербальный и визуальный языки тому пример). А в том, что в таких условиях собственное представление о предмете невозможно: оно подменяется чужим видением, пусть и старательно приближенным к объективному.

В «Автопортретах с завязанными глазами» (выставка проходит в галерее «Paperworks» до 23 июня) Юрий Альберт осуществил точно такую же подмену. Надев на глаза повязку, он «отменил» сам прообраз картины, то есть свое отражение. И то, что появилось у него на бумаге—сумбурная карандашная графика, в которой угадывается фигура у мольберта—это не буквальная попытка слепого художника нащупать контуры своего истинного «Я». Это комплекс общепринятых представлений об автопортрете вообще. Представлений, которые подразумевают вооруженного карандашом или кистью творца, методично переносящего свое изображение в зеркале на бумагу или холст.

Однако пробуя оперировать этими представлениями, тоскующий по «настоящему» искусству Альберт и рад был бы принять их, но не может. Он лишь пропускает их через свое концептуалистское сознание и на выходе получает курьезные и мало чем отличающиеся друг от друга рисунки.

Такая апроприация открывает еще одну тему творчества Альберта—определение себя через других, чаще всего, методом от противного. Решение завязать глаза точно так же приводит концептуалиста не к внутреннему прозрению, а к судорожному перерабатыванию чужого опыта.

Отыскать, тем не менее, истинного Юрия Альберта в этих работах не трудно. Он—в умной и тонкой иронии к себе и к своему творчеству, к зрителю и к искусству вообще.

Юрий Альберт. Автопортреты с завязанными глазами. Paperworks Gallery. Москва, 2011

Опубликовано в «Независимой газете» 16.06.2011

<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<